Трагедия хорватского капитана

ОТ РАДОСТИ ДО СКОРБИ...

Финальный свисток шведа Юнаса Эрикссона зафиксировал не самую простую по счету, но очень убедительную по игре победу команды Анте Чачича над Турцией. Первый важнейший шаг в турнире был сделан, в воздухе раздались счастливые голоса хорватских футболистов. Капитан Дарио Срна с широкой улыбкой подходил к каждому партнеру, обнимал, поздравлял с успехом, светился триумфом. А потом, взявшись за руки, победители промаршировали к многочисленным болельщикам, добравшимся до Парижа, и разделили успех с ними. Хорватия ликовала.

Сам Срна провел потрясающий матч. Глядя на его игру, просто не верилось, что легенде «Шахтера» уже 34. Да он же был самым юным, самым неугомонным, самым быстрым! На фланге Дарио истерзал и Арда Турана, и Джанера Эркина, ничего не позволил Турции создать у своих ворот и при этом успевал регулярно отмечаться у чужих. Имел даже два отличных шанса забить – да первый удар приняла на себя перекладина, а при втором мяч предательски соскочил с ноги и не нырнул в пустой угол. Но сути это не меняло – по яркости роли в футбольном спектакле сравниться с правым защитником Хорватии мог разве что Модрич.

После матча Срна раздавал интервью, общаясь на всевозможные темы. Выражал сожаление, что не удалось выиграть крупнее, рассуждал о будущем Мирчи Луческу в «Зените». Настроение было безмятежным. Радовалась страна, радовался Дарио.

И тут, едва сборная Хорватии успела покинуть стадион, с родины пришла страшная весть. Приблизительно 19.00 по европейскому времени скончался отец хорватского капитана – Узеир Срна. Ему было 77. Дарио срочно покинул расположение сборной и улетел домой, на спортивных сайтах новости с заголовками «Страшная трагедия» напрочь затмили отчеты о победном матче.

Каким мимолетным может оказаться мгновение, разделяющее радость и шокирующее несчастье.

«ДЕНЕГ НЕ БЫЛО. НО ПАПА ПОДАРИЛ МНЕ БУТСЫ – САМЫЕ ЛУЧШИЕ»

«Папа мне с раннего детства говорил: или футбол, или ничего. Он постоянно повторял: люби эту игру, люби мяч. И поначалу приводил меня на стадион буквально за руку».

«В детстве мы торговали не от богатой жизни овощами. Как-то я забрал все вырученные деньги себе и купил на них бутсы. О-ох, и досталось же мне потом от отца! Ведь мы не могли позволить себе такие траты. Папа отобрал обувь и вернул назад в магазин. Но прошло несколько дней – он одолжил у кого-то денег и подарил мне все-таки бутсы. Уже другие. Фирменные и самые лучшие».

«В выпускном классе я получил на экзамене «единицу». Мне дали месяц на исправление. И тут приходит вызов в юношескую сборную... Встал выбор – или школа, или футбол. Папа сказал: «Только школа!». А наутро сам отправился туда и договорился, чтобы у меня приняли экзамен на неделю раньше. Это было мучение – пришлось зубрить день и ночь, день и ночь...»

«Мой папа, брат, семья значат для меня все! Я никогда не забуду, как они страдали, пытаясь найти деньги на обучение в спортивном интернате «Хайдука». Мой успех – это, прежде всего, их успех».

...Цитат Дарио, характеризующих его трепетное отношение к близким и отцу в частности, можно найти множество. Как и поступков. Он безгранично любит и ценит своего папу (как же не хочется писать это в прошедшем времени), и никогда не забывал про людей, подаривших, невзирая на крайне тяжелое время, ему путевку в жизнь, счастливое детство и достойное воспитание.

А его отец был человеком удивительной и невероятной судьбы, в которой прошел через все: войну, смерть близких, разлуку с оставшимися в живых, постоянные перемещения с одного места жительства на другое. «Я и сам не до конца все знаю», – рассказывал футболист несколько лет назад. – «Начинаю слушать или читать – на глаза наворачиваются слезы. По сравнению с тем, что пережил папа, любые мои проблемы – такая ерунда...»

ИСТОРИЯ ОТЦА: КОШМАР ЗА КОШМАРОМ, ПОТЕРЯ ЗА ПОТЕРЕЙ

Узеир Срна родился в селе Горничи, что на востоке Боснии, за год до начала Второй мировой войны. Линия фронта проходила совсем рядом, и местным жителям часто приходилось в панике спасаться бегством. В 1941-м бои, как показалось, затихли. Люди вернулись было домой – и тут же нарвались на сербское националистическое партизанское движение, которое напало на населенный пункт и сожгло его дотла. Трехлетний Узеир, его старший брат Сафет и отец успели скрыться в лесу. В отличие от беременной мамы и сестры, которые не успели убежать и сгорели в гигантском костре заживо. Так Узеир впервые лишился самых близких людей.

Потом настало время постоянных миграций. Семья двинулась на север страны, беженцев там была великая тьма, и во всеобщем хаосе мальчик в один день попросту потерялся. Найти его взрослые не смогли – такое уж было время. Шокированного ребенка отправили в Словению, где он несколько месяцев провел в сиротском приюте, а после был усыновлен полицейским, превратившись из Узеира Срны в Мирко Келенца.

О смерти отца, который погиб в случайной перестрелке в уличном кафе за столом, он узнает лишь спустя годы. А его могилы, как и матери, не найдет никогда.

У Узеира оставался только один близкий родственник – Сафет. Тот поступил на службу в армию, всячески пытался отыскать младшего брата. Удалось благодаря воле случая лишь спустя несколько лет. Словенские приемные родители пытались убедить, что мальчику будет лучше остаться с ними, однако Сафет оказался настойчивым. Семья воссоединилась и вновь переехала в Боснию.

В первые послевоенные годы братья Срны были очень бедны – даже по меркам тяжелых времен. «Я всегда был голоден», – вспоминал Узеир. – «Смотрел на школьных друзей, когда они ели свежевыпеченный хлеб и испытывал раздражение. Поэтому и решил стать пекарем».

Профессией, кстати, парень действительно овладел, но поработать толком не успел. Вскоре на горизонте появились родственники из Сараева и позвали к себе. Именно там Узеир начал серьезно заниматься футболом и стал вратарем местного клуба. Однако освоиться в столице удалось, юноша вернулся в прежний город и по примеру брата стал военным.

Но футбол из его жизни никуда не ушел. По долгу службы Узеира командировали в разные населенные пункты, где он выступал за местные команды – «Единство», «Челик», «Неретва». В последнем клубе, базирующемся в Метковиче, Срна и остался. Так он обосновался в Хорватии.

ПЕРВЫЙ ТРЕНЕР – ПАПА. ПЕРВЫЙ АГЕНТ – ПАПА

Здесь Узеир женился в первый раз, на свет появился сын Ренато, построивший в будущем, к слову, вполне достойную футбольную карьеру – сначала игрока, а ныне и тренера. Правда, семья вскоре распалась, Узеир переехал на какое-то время в Париж, но спустя годы вернулся и связал свою судьбу уже с другой женщиной – Милкой, подарившей ему двух сыновей – Игора и Дарио.

Игор появился на свет с врожденным заболеванием, и о профессиональной карьере футболиста речь идти не могла. Зато Дарио выделялся талантом с детства. И первым тренером будущего капитана сборной в юношеской команде «Неретвы» стал именно его отец.

«Он был очень мал, гораздо младше других детей, но все признавали, что Дарио обладает огромным талантом, – вспоминал Узеир. – А еще он так же хорошо играл в гандбол, настольный теннис и баскетбол. Учитель физкультуры даже как-то посоветовал ему бросить футбол ради баскетбола».
Но мы ведь помним слова отца: «Или футбол, или ничего». Так что советы со стороны были бессмысленны.

Дарио с юношеского возраста был окружен вниманием скаутов и больших команд, а отец всегда помогал ему двигаться шаг за шагом и принимать правильные решения в выборе между футбольными школами. И не побоялся, несмотря на разразившуюся войну в стране, отдать Дарио в сплитский «Хайдук» – учитывая боснийское происхождение, молодого мусульманского игрока мог ждать там холодный прием. Однако опасения не подтвердились. Мальчик был слишком талантлив – и тренеры быстро поняли, что нужно его оставить и помочь расти.

А НАПОСЛЕДОК ОН УВИДЕЛ ПОБЕДУ СЫНА

С тех пор прошло 18 лет. Отец из первого тренера превратился в верного и самого преданного болельщика. А главное – он навсегда останется главной гордостью своего сына, уже состоявшегося футболиста и одного из самых авторитетных спортсменов в стране. Дарио не останавливался ни на секунду, пытаясь отблагодарить за заботу. С первого крупного контракта в «Шахтере» Срна подарил папе «Мерседес». Вскоре – еще одну шикарную иномарку. Потом построил родителям большой дом. Постелил в Метковиче искусственное поле – подарок родному городу.

На груди Дарио выбита татуировка с именем родного брата. Именно своей семье он посвящает каждый свой гол и каждую победу. «Я хочу, чтобы отец, человек с очень трудной судьбой, жил сейчас мирной и свободной от стрессов жизнью, – говорил хорватский полузащитник. – Знаю, что никогда не смогу отплатить ему за все, что он сделал для меня. Но я делаю все, что в моих силах».

В последние годы Узеир Срна тяжело болел. Диагноз оказался неутешительным – рак. И в итоге недуг, к несчастью, оказался сильнее. Схватку со смертью (интересно, какую уже по счету?) папа Дарио на этот раз проиграл... Но перед этим он дождался победы своего любимого сына. Он не мог, просто не мог уйти в мир иной на сутки раньше. Может, он и не увидел успех в матче с Турцией воочию, но обязательно почувствовал.

Он воспитал потрясающего человека и футболиста – гордость страны, гордость «Шахтера», гордость всего мирового футбола. Таких, как хорватский капитан, на всей планете – единицы.
И в этот тяжелый момент хочется сказать лишь одно: держись, Дарио! Вся футбольная Европа сейчас с тобой и твоей семьей. И, кажется, вся она будет теперь болеть на этом турнире за тебя персонально.

P.S. По сообщениям хорватских коллег, Срна вернется в расположение сборной Хорватии вскоре после похорон отца, которые состоятся в понедельник днем, и продолжит выступление на чемпионате Европы. При этом, правда, пока под вопросом его выход на поле в игре 17 июня против Чехии – тренерский штаб примет решение, исходя из внутреннего состояния футболиста.